пришлите новость

Добро по-башкирски: люди до сих пор тычут в инвалидов пальцами

11:40, 22 июня 2017

Добро по-башкирски: люди до сих пор тычут в инвалидов пальцами
Фото из личного архива Алины Хабировой

Алина Хабирова стала заниматься благотворительностью совершенно случайно. Всю жизнь она была сотрудником банковской сферы. Наверное, можно сказать, что ее позвало сердце. Бросив престижную работу и достойный заработок, теперь Алина каждый день помогает нуждающимся.  О добре, о благотворительности, об отношении к помощи общества и государства мы поговорили с координатором Центра социальных технологий «Ломая барьеры».


– Расскажите, пожалуйста, о том, чем занимается Центр социальных технологий «Ломая барьеры»? И как все началось?

– Все началось с гражданской инициативы двух друзей – Айрата Гильманова и Дмитрия Эйгенсона. Наступил момент, когда они поняли, что готовы помогать людям с ограниченными возможностями. Это был 2012 год. Наше общество только-только начало приходить к мысли о том, что все равны. Айрат был готов помогать людям реализоваться творчески, а Дима придумал акцию «Окно в мир», цель которой заключается в сборе компьютерной техники для нуждающихся. В итоге они нашли спонсора и начали вместе реализовывать проекты. В 2013 году прошел первый фестиваль «Ломая барьеры», который получил огромный отклик. Сейчас стало гораздо больше направлений, присоединилась я со своим проектом, создался дополнительно небольшой пул творческих конкурсов – хэнд-мэйд поделки, фото, литературные конкурсы.

– А как вы попали в этот проект?

– Я в проекте не с самого начала. Я вообще раньше работала в банковской сфере. В 2015 году была в декрете с третьим ребенком и увидела по Первому каналу репортаж про мужчину-инвалида, который разместил на «Авито» объявление, что готов платить 500 рублей человеку, который бы с ним погулял.

Так получилось, что эта история стала для меня личной. У моего третьего ребенка были большие проблемы со здоровьем – серьезные последствия гипоксии. И если бы на пути тогда не попались хорошие специалисты, все могло бы закончиться печально.Сейчас моему ребенку пять лет, он развивается по возрасту, уже в два годика нас сняли с учета. Возможно, из-за того, что я прошла этот путь, на каждую историю я нахожу в себе отклик.

Так вот, после того, как я увидела этот репортаж про инвалида, у меня по телу прошли мурашки, я подумала: «Как так? Неужели совсем никого нет, кто бы мог ему помочь?».

Тогда у меня и зародилась идея проекта «Погуляй со мной». Я планировала заниматься им не постоянно, а время от времени собирать детей с ограниченными возможностями и водить их на экскурсии. В первый раз мы пошли в кинотеатр «Родина», а потом поехали гулять на площадь Салавата Юлаева. Я удивилась тому, что наши прогулки нашли огромный отклик у людей, написала об этом на Facebook.

Так меня свела судьба с Димой Эйгенсоном, он мне предложил стать координатором программ. Я не знаю, почему согласилась, но решила сначала попробовать поработать до конца декрета. Потом вышла из декрета, вернулась в банк, но почти сразу поняла, что это не мое. Я осознанно ушла из банка. Да, мои доходы упали, но я занимаюсь любимым делом. В марте этого года мы юридически зарегистрировались. У нас остаются все те же проекты, только в каждом мы получили возможность привлекать больше партнеров и спонсоров. Хотя, например, бюджет акции «Погуляй со мной» – ноль рублей.

– А как же бензин?

– Расходы на бензин берут на себя инициативные граждане. Причем отклик есть постоянно. В прошлом году у нас было 20 прогулок, в которых приняли участие 222 ребенка-инвалида. В этом году уже проведено свыше 20 прогулок с участием 320 детей-инвалидов. Почему такой резкий рост? Потому что мы стараемся тиражировать практику в другие регионы. Причем с просьбой разрешить запустить этот проект к нам обращаются другие люди и благотворительные фонды сами, а мы, по понятным причинам, не препятствуем и даже помогаем на первых этапах.

– Расскажите, пожалуйста, оказываете ли вы адресную помощь?

– Есть адресная помощь, которую предоставляет наш главный спонсор, и я, например, об этой помощи даже не знаю. Лично я сталкивалась с помощью двум участницам из проекта «Погуляй со мной» – это девочка Милана с ДЦП очень сложной формы. Ей сейчас 10 лет, ее мама воспитывает в одиночку. Есть Настя, у которой парез нижних конечностей. Она очень тяжело ходит и категорически отказывается от коляски. Так как мы юридически оформлены всего четыре месяца, мы только начинаем использовать новые возможности и те инструменты, которые необходимы для сбора денег.

– Скажите, вы воспринимаете все истории как личные или уже как-то научились абстрагироваться?

– По-разному. Я прошла все эти этапы – от выгорания до депрессии. Бывало, что мне было тяжело и плохо оттого, что я понимала, что не могу помочь какому-то конкретному человеку. Я понимаю, что у меня есть своя семья, свои дети, о которых я должна заботиться в первую очередь. Я сейчас научилась балансировать. Но все равно заниматься благотворительностью нельзя, не имея сочувствия.

– А вы как-то стараетесь поддержать родителей? Поговорить с ними?

– Да, разговариваем. Мы иногда проводим психологические тренинги. Сначала мамы не раскрывались, а потом вовлекались, слушали и говорили, чувствовался интерес. Важно понимать, что всегда, когда в семье больной ребенок – это трагедия. Есть более привилегированные, скажем так, полные семьи, когда родители в состоянии помочь, но часто бывает, что ребенка тащит мать-одиночка. У меня есть подопечные, где пьют отцы. Это ужасно. Я понимаю, почему эти женщины готовы вырваться из дома на мероприятие в любую погоду. Сейчас у меня зарождается идея открыть новое постоянное направление по психологической помощи для родителей. Я постепенно изучаю практики и возможности, как это сделать красиво, ненавязчиво и аккуратно.

– Вы еще говорили, что помогаете неблагополучным деткам?

– Да, у меня есть несколько неблагополучных семей, которым мы помогаем. Сейчас на меня вышли несколько детских домов из Башкирии. Есть у нас детский сад № 6, куда привозят детей  с нарушениями слуха со всей республики. 

– Я сталкивалась с ситуацией, когда одному детскому специнтернату в Министерстве образования предлагали зарабатывать на грантах. Правильно ли это?

– Во-первых, выделяемые в таких случаях суммы чаще всего ничтожно малы. Во-вторых, проблема в том, что, получая грант, очень часто ты тратишь его не на то, что надо. Гранты выделяются на определенную и узкую тематику, и не всегда она соответствует реальным нуждам.

– Приходилось ли вам уговаривать людей принять участие, например, в проекте «Погуляй со мной»? Бывало ли такое, что родители не готовы выходить со своими детьми на улицу?

– У меня бывали случаи, когда приходилось уговаривать, буквально указывать на то, что прогулки очень нужны их ребенку. Первая реакция родителей была: «На моего ребенка будут показывать пальцем, я не хочу». Но со временем они поменяли свое отношение, раскрылись и теперь все те, кто отказывался, принимают участие активнее всех. То есть до этого дети даже не выходили на улицу.

– Получается, они боялись выходить?

– Мы делали опрос среди родителей, пытались выяснить, что их держит дома, почему они не выходят на улицу. Где-то около 40 % указали на физические преграды, отсутствие доступной среды. На втором месте оказался страх того, что люди будут тыкать пальцем. А они тычут до сих пор. И не только дети, взрослые тоже.

– Воспитывается ли сейчас в обществе толерантное отношение к людям с ограниченными возможностями?

– Сейчас какие-то шаги есть, но все равно большинство людей не разговаривают об этом со своими детьми. Многие даже не знают о том, что существуют дети с синдромом Дауна, с аутизмом, с физическими ограничениями по здоровью. А об этом нужно говорить, и начинать нужно с семьи.

– Как вы считаете, насколько сейчас важна инклюзия?

– Это архиважно. Это жизненно необходимо обеим сторонам. Люди готовы помогать, хотят помогать, но не знают как. Наша задача им показать, как это делать правильно. Люди элементарно не знают, как возить инвалидную коляску. У нас общество подогрето, но оно еще не подготовлено. Об этом нужно писать, рассказывать, показывать.

– Ирек Ялалов недавно говорил о том, что в Уфе нисколько не хуже доступная среда, чем в других городах. Как вы считаете, так ли это?

– Программа «Доступная среда» обеспечивает только наиболее часто посещаемые, значимые социальные объекты. Если есть какой-нибудь, скажем, дом творчества в районе, куда ходят всего 10 детей-инвалидов, и он не признан социально значимым объектом, то это здание не может войти в программу. В таком случае обеспечение условий доступной среды становится задачей самого дома творчества. Существует и юридический казус. Есть нормы, по которым должен быть построен, например, пандус, но ответственность за невыполнение данных норм предусмотрена для владельцев, чьи дома сданы после июня 2016 года. Остальное все на совести владельцев. Ни один орган не может на них повлиять. Все, что могут органы, – написать рекомендательные письма. Сейчас работа по созданию доступной среды, несомненно, ведется, но она недостаточна, не покрывает всех потребностей. Хотя говорят, что раз критикуешь, то предлагай.

– Но ведь тут опять же таки, если бы наши чиновники собрали, например, те же НКО и спросили как надо, были бы и предложения.

– Да, мне кажется, что это такой вопрос, к которому нельзя подходить с чиновничьим отношением, понятно, что есть нормы и регламенты. Благо, что сейчас хотя бы начали об этом говорить. У меня есть живой пример моего бывшего соседа на инвалидной коляске, который 12 лет не был нигде, кроме Сипайлово.

– Понятно, что за границей традиционно, как и с любыми вопросами из этой сферы, с доступной средой ситуация лучше. Есть ли еще что-то, на что нам можно ориентироваться?

– Я активно сотрудничаю с Германией. У них есть кэмпхиллы. Это социальные лагеря, где живут инвалиды. Смотря на некоторых наших родителей, я понимаю, что их детям лучше жить отдельно от мамы, потому что они вообще некомпетентны в помощи своему ребенку. И пусть на меня не обижаются родители. В этих кэмпхиллах много детей с ментальными особенностями развития, там с ними занимаются, каждый ребенок живет со своим учителем. Но я понимаю, как это все будет трудно перенести на наши реалии. Очень сложно будет донести до родителей эту мысль правильно, однако нужно понимать четко, что некоторым детям с инвалидностью нужна качественная помощь.

– Вы можете что-нибудь посоветовать нам всем?

– О проблемах нужно говорить. Я восхищаюсь мамами, которые, воспитывая детей с ограниченными возможностями, ведут какие-то блоги, рассказывают о трудностях, с которыми сталкиваются. Благодаря им остальные знают о том, что они не одни, что есть единомышленники и трудности преодолимы. 



Следите за нашими новостями в удобном формате - Перейти в Дзен , а также в Telegram «Однажды в Башкирии», где еще больше важного о людях, событиях, явлениях..
ПОДЕЛИТЬСЯ






важное