пришлите новость

Сосудистая коррупция. Как в Башкирии чиновники вытесняют предпринимателей

07:00, 11 июля 2019

О схемах в строительстве в области здравоохранения нам говорят давно: якобы строит по госконтракту одна фирма, а потом ее просто «кидают», берут другую компанию и приписывают ей все работы предыдущей.

Сосудистая коррупция. Как в Башкирии чиновники вытесняют предпринимателей

Одна из подозрительных, на наш взгляд, историй произошла при строительстве 16-этажного дома на территории 21-й больницы. Когда мы пытались выяснить подробности, строители упорно уверяли нас, что нарушения при строительстве этого дома не идут ни в какое сравнение с тем, что творилось со зданием Регионального сосудистого центра.

«Изначально центр строила одна компания за 20 млн рублей, но с ними не рассчитались. Отдали все «карманной» фирме Минздрава, которая приписала себе всю проделанную работу, а потом еще и достраивала за 100 млн через благотворительный фонд известной экс-первой леди. Там схема та еще», – рассказал источник в больнице.

Кто строитель?

Мы попытались выяснить, почему при строительстве произошла смена подрядчика и действительно ли имела место некая подозрительная схема. На наши вопросы ответила замглавврача 21-й больницы Ольга Усатова. По ее словам, проблемы при постройке Регионального сосудистого центра начались из-за того, что «первый подрядчик допустил просрочку при сдаче объекта и существенные нарушения договорных обязательств».

В свою очередь, чиновники Минздрава (ведомство было заказчиком строительства сосудистого центра) подтвердили: мол, да, подавали в суд на первого подрядчика, некую фирму ЗАО «ВалСтрой», и в результате объект был достроен на внебюджетные деньги. Причем благотворителем стал Фонд Социальных целевых программ (ФСЦП), а исполнителем – «Республиканское управление капитального строительства» (РУКС). ФСЦП был создан для работы с крупными компаниями в Башкирии, чтобы привлекать их средства на социальные проекты. Однако, судя по сайту, прозрачности в работе фонда нет, то есть как тратятся деньги партнеров, неясно.

«Я чувствую, скоро главврач сменится»

Через сайт госзакупок мы узнали, что первоначально строительством занималась фирма ЗАО «ВалСтрой», проектированием – ЗАО «ИнновацПроект». Нам удалось дозвониться до директора фирмы «ВалСтрой» Линариса Адгамова (медицинский предприниматель, владелец фирмы «ВалСтрой», «ИнновацПроект» и сети социальных аптек «Ваше здоровье»; имеет высшее медицинское образование). Он рассказал свою версию произошедшего.

– С моей стороны нарушений не было, – сказал он. – Для меня все началось с проекта. Будучи на приеме у тогдашнего главврача Назира Хафизова, я заметил, что перед ним лежит проект реконструкции водолечебницы. Удивился, насколько этот проект не соответствовал современным требованиям, как будто это обычная баня с крышей. Спросил, что это. Мне ответили, что это будущий региональный сосудистый центр. Я предложил сделать другой дизайн-проект, причем бесплатно. Мой дизайнер разработал его, а через несколько дней я завез его главврачу. Проект заменили. Сравнив предложенные варианты реконструкции, остановились на нашем варианте. Именно так все и началось.

Справка. Идею строительства Регионального сосудистого центра (РСЦ) с блоком телемедицины начал развивать экс-главврач Назир Хафизов, добившийся включения больницы в список Госсовета по здравоохранению в 2009 году. Тогда планировалось провести реконструкцию больницы с размещением РСЦ на первом этаже в отделении физиотерапии. Но новые технические требования к помещениям под рентген-операционные не позволили реализовать проект. Тогда решили для этой цели реконструировать бывшую водолечебницу, примыкающую к зданию. Назир Хафизов был уволен Хамитовым как раз в период строительства сосудистого центра в 2012 году.

С проектом Адгамова главврач 21-й больницы Назир Хафизов получил одобрение на строительство сосудистого центра на самом высоком уровне. На следующий день с утра он позвонил Адгамову и передал, что надо «немедленно начать строительство». Тот сразу приступил к проектированию. А потом главврач за свой счет уехал в Израиль, чтобы изучить организацию сосудистого центра и технологию его работы. В это время Адгамов обязан был уже начать предпроектные работы, произвести обмерочные и изыскательские работы, исследовать грунт. Для этого он, по указанию главврача, приехал в больницу с инженерами-геологами. Однако начальник по хозяйственным вопросам больницы Мунир Гирфанов попросту не впустил на объект посторонних и даже будто бы сказал, что пропустит их за 70-100 тысяч рублей.

Такой версии произошедшего придерживаются и многие другие сотрудники больницы. Они предположили, что такая деятельность «ключевого» завхоза Гирфанова говорит о сложившейся схеме выплат. Обычно расценки были на уровне 10%, но при строительстве сосудистого центра почему-то стали меньше – всего 5% (из которых 2% отходили завхозу, 2% – в Горздрав, а 1% – высокопоставленным сотрудникам за их молчание).

Тогда Адгамов возразил Гирфанову и пытался объяснить, что его действия согласованы с главврачом. Но завхоз якобы ответил: «Это мой 5-й главврач, и я чувствую приход следующего. Если хочешь работать здесь, то договариваешься со мной».

Неясно, согласился ли Адгамов на такие условия. Сам он говорит, что ничего тогда ему не платил. Может быть, поэтому дальше начались еще большие препоны. После инженерных изыскании и обследований, разработанный проект был сдан на госэкспертизу, но у Горздрава якобы не нашлось средств для оплаты экспертизы. Лето уже подходило к концу, а работа даже не начиналась. По словам Адгамова, они ждали три месяца и заявили, что готовы оплатить услуги госэкспертизы из собственного кармана. Но тут начали появляться все новые и новые изменения в Техническом задании на проектирование, в результате чего пришлось серьезно отойти от первоначального плана. Переделки проекта при этом производились бесплатно.

Вскоре был объявлен аукцион на строительство. Максимальную цену контракта определили по аналогии с другим объектом, потому что еще не был готов проект и не была проведена экспертиза. На аукционе фирма «ВалСтрой» выиграла контракт с большим дисконтом.

Корр.: Зачем вы пошли на объект? Разве вы не думали тогда о прибыли?

– У нас не было цели заработать, в лучшем случае мы планировали выйти «по нулям», получив реальный опыт проектирования и строительства медицинских объектов. Мы знали, что таких центров сосудистой хирургии Башкирии нужно не менее шести, и планировали в будущем участвовать в их строительстве. Мы хотели проверить себя, узнать, на что мы способны. Поэтому мы были заинтересованы сделать все быстро, под ключ, за пять месяцев, – говорит Адгамов. – Кроме этого, нас вдохновили слова Хамитова о том, что в каждом направлении нужно создавать региональные центры компетенции по отраслям. Мы загорелись идеей создать Центр технической компетенции в здравоохранении. Мы были готовы, а Минздрав нет.

После аукциона снова продолжилось давление. Гирфанов якобы сказал, что одному из сотрудников его отдела нужно отдать 70 тысяч рублей, чтобы тот мог покрыть долг своего ребенка, попавшего в передрягу. Для продолжения работы фирма вынужденно согласилась, тем более «это же ребенок!».

Министр сказал: «Или вы уйдете, или я уйду»

Из-за задержки по вине заказчика проект получил положительное заключение госэкспертизы только весной 2012 года. Проектные работы, выполненные дополнительно из-за внесенных изменений в Техническое задание, не были оплачены, суммы частично удалось получить лишь спустя годы по решению Арбитражного суда РБ.

Здание с подключенными инженерными коммуникациями было готово к началу лета. Нужно было приступать к отделочным работам, но тут Адгамова снова вызвал Гирфанов и якобы сказал: «Ребят, я вам помог достроить, шел на уступки. Где выполнение ваших обязательств? Если не будет денег, стройки не будет». Адгамов предложил перенести поощрение к концу всех работ, когда они будут оплачены. Этот ответ не устроил Гирфанова, и он отказался подписывать акты выполненных работ.

В июле Адгамова вызвал министр здравоохранения Георгий Шебаев и сказал, что тому нужно будет подписать договор уступки. «Мы сидели напротив друг друга, и он советовал мне оставить объект, говорил: «Такие люди интересуются объектом, я с ними воевать не буду. Рекомендую не сопротивляться. Уступи! Я не могу противостоять давлению сверху. Или ты уйдешь, или я уйду», - вспоминает доктор.

Напоследок Адгамову было обещано, что такие объекты в республике еще будут, а он сможет участвовать в их строительстве. На это директор «ВалСтрой» ответил, что «раз все так, то пусть расторгают контракт через суд».

– Я знал, что оснований для расторжения контракта через суд нет, – считает Адгамов. – И что по ГК РФ есть только один способ сделать это – сослаться на отсутствие средств в бюджете, но при этом государство должно будет выплатить пострадавшей фирме убытки, вызванные разрывом госконтракта.

Корр.: Оплатили?

– Нет. Нам не выплатили даже выполненные работы.

Корр.: Как прошел суд?

– За два-три заседания было принято «нужное» решение. Для нас шансов у этого судьи в помещении «с перегаром» были нулевые. К экс-министру Шебаеву при этом у меня претензий нет, я считаю его самым умным министром за все время с 1986 года. Но я понимал, что его полномочия ограничены.

К слову, за сосудистый центр действительно велась подковерная борьба. Влиятельный человек, который хотел «забрать объект», очень скоро был отстранен от власти. После этого контракт получила фирма ООО «Портал».

Контракт с этой фирмой был заключен в 2013 году, а до этого времени сосудистый центр оказался заброшенным и простоял больше года без консервации. По словам представителей фирмы «ВалСтрой», им не дали его законсервировать, не дали даже забрать с площадки остатки стройматериалов и временные строительные постройки.

Отделка

Итак, достраивать центр решили на внебюджетные деньги, в чем, говорят, приняла активное участие бывшая первая леди. Сумма контракта возросла до 67 млн рублей, хотя фирма «ВалСтрой» должна была провести отделку за 17 млн. Почему не использовались средства федеральной программы, а привлекались внебюджетные деньги, неясно.

Руководители фирмы будто бы проговорились в неформальной беседе с участниками стройки, что 17 из 67 млн якобы сразу забрала некая «леди», то есть отделочные работы должны были стоить 50 млн рублей. Отделку нужно было завершить за четыре месяца. Но прошло почти пять лет, а стройка все не завершалась. За это время сумму контракта увеличили до 117 млн рублей, а сосудистый центр так и не заработал с той мощностью, с которой мог.

– Все оборудование из сосудистого центра было перенесено в один из корпусов больницы, в операционный блок, который сам находился в аварийном состоянии. Ранее там планировались работы по укреплению несущих конструкций с предварительным обследованием и проектным разрешением. Но по факту там просто сделали перепланировку с реконструкцией под размещение злосчастного рентген-операционного оборудования, по принципу «лишь бы куда пристроить и отрапортовать в Москву». Перепланировку с изменением несущих конструкций провели без соответствующих расчетов, без изменения проекта, без обследования самого корпуса, включая исследование грунтов под ней, – говорит сотрудник 21-й больницы, пожелавший остаться анонимным. – А отстроенное здание планировали продать московской фирме и якобы просили сверху 100 млн наличными. Однако так и не смогли договориться по сумме.

Чтобы сдать объект, Хамитову пришлось выпустить специальное распоряжение. Вероятно, потому что сосудистый центр в том виде, в котором он находился, не приняла бы ни одна комиссия.

– С нами, авторами проекта, объект не был согласован, – подытоживает Адгамов. – Ко мне пришли через четыре года и сказали: «Доктор, поставьте печать, помогите своим коллегам начать работать». Я ответил, что мы готовы рассмотреть внесенные в проект изменения, все предварительно обследовать, но за плату и только после возмещения затрат хотя бы на материалы. После этих слов меня послали по известному адресу и сказали, что моя печать стоит 500 рублей в переходе. Напоследок предупредили: «Если не хочешь проблем, ты об этом должен молчать».

Мы пытались узнать у фирмы «Портал», правда ли происходили такие странные вещи при строительстве сосудистого центра. Один из бывших руководителей на наш звонок ответил просто: «Я не понимаю, о чем вообще речь».

Еще не итог

Фирма «ВалСтрой» понесла громадные убытки. Ей не выплатили около 10 млн рублей за выполненные работы. На территории больницы оставались стройматериалы на приобъектном складе. Все это куда-то исчезло. Все Арбитражные суды фирмой «ВалСтрой» были проиграны. Лишь фирма «ИнновацПроект» смогла доказать факт изменения проекта и выиграла суд. Это и есть доказательство существенного увеличения объема выполненных работ. Но сроки исковой давности прошли, и фирма «ВалСтрой» не смогла воспользоваться данным решением для пересмотра проигранных дел.

Общие убытки фирмы составили более 12 млн рублей по состоянию на 2014 год. А еще компания «ИнновацПроект» выполнила бесплатно дизайн-проект реконструкции приемного отделения, так как он не соответствовал требованиям СНиП.

Однако еще больший проигрыш допустила сосудистая хирургия Башкирии, так и не получив новый и лучший по потенциалу сосудистый центр, который мог работать на полную мощность уже давно и был способен спасти много жизней. Неспроста, наверное, мы находимся на первом месте в ПФО по смертности от сердечно-сосудистых заболеваний.

«Он сам ушел»

Начальник по хозяйственным вопросам больницы Мунир Гирфанов все обвинения в своей адрес отрицает. Он и в настоящее время занимает должность завхоза 21-й больницы. Недавно мы созванивались с ним по поводу упавшего от сквозняка потолка в операционной и затопления морга. Позвонили мы ему и в этот раз. Конфликт с директором фирмы «ВалСтрой» он отрицает.

– Это было давно, в 2011 году, нюансов не вспомнишь, а лишнее сказать испугаешься. Нельзя этого делать, мы все это понимаем, – сказал он по телефону. – Мы всегда нормально общались с Адгамовым и расстались с ним тоже нормально. Он сам ушел, никто его не гнал со стройки… На вопрос, какие были конфликты и почему он ушел, я ответить вам не смогу. Я никакого участия в делах Адгамова не принимал, разве что ходил с ним на стройку, но денег у него не просил

По словам Мунира Гирфанова, 21-я больница не имела никакого отношения к стройке, заказчиками являются Горздрав и Минздрав. 21-я больница не производила никаких выплат, потому что договор был заключен не с ней.

Корр.: Почему вовремя не была оплачена экспертиза?

– Строить можно только в том случае, если экспертиза пройдена. Помню, в то время менялся статус больницы – из муниципальной в государственную… Вот кому сейчас это надо вспоминать? Уже здание стоит, – посетовал Гирфанов. – Я не знаю, кто поручил вам этим заниматься, вам надо заниматься теми людьми, которые лучше знают эту ситуацию.

Корр.: На какую мощность сегодня работает центр?

– Само здание по плану строительства полностью сдано, введено в эксплуатацию. Там производятся лечебные процессы, уже давно, годика два… Работает практически на полную мощность, есть реанимация, ангиограф (по версии ProUfu.ru, ангиограф поставили по очень сомнительной схеме – прим. ред.). На первом этаже только осталось кое-что доделать…

Корр.: Вы давно работаете в 21-й больнице. Говорят, даже чувствуете, когда уходит главврач. Скажите, вы чувствуете, что скоро Гульнара Мустафина уйдет?

– ... мне надо работать. Давайте прекратим этот разговор.

Просим считать публикацию официальным обращением в Следственный комитет и Прокуратуру республики.

Следите за нашими новостями в удобном формате - Перейти в Дзен , а также в Telegram «Однажды в Башкирии», где еще больше важного о людях, событиях, явлениях..
ПОДЕЛИТЬСЯ






важное